Официальный сайт Свято-Успенского храма города Тихорецка

Долг и прибыль

Евангелие 11-го воскресенья после Пятидесятницы просто и коротко говорит о том, что так необходимо, вероятно, каждому человеку: уметь прощать.

В 18-й главе Евангелия от Матфея есть один важный отрывок, который наталкивает на мысли о том, какова природа Царства Небесного. Можно сказать односложно, что его природа – это любовь. Но, очевидно, что этого недостаточно, и не только потому, что сам по себе этот термин может обозначать совершенно различные представления в умах читающих или же слушающих этот евангельский текст, а потому, что любовь, как «совокупность совершенств» (Колоссянам 3:14) неминуемо проявит себя там, где она присутствует: в жизни и словах человека, стяжавшего ее. Таким образом, любовь, как явный свидетель ощутимой близости Царства Небесного, обнаруживает себя мгновенно и ясно даже сквозь толщу плоти человека, сколь усиленно бы он ее не скрывал (как, впрочем, и поступало большинство подвижников веры и благочестия). И наоборот – как бы ни старался человек, одолеваемый гневом и раздражительностью, представить себя дружелюбным и общительным, рано или поздно холод ада, наполняющий его, повеет на окружающих.

Вдумываясь в эту проблему, можно задаться вопросом: а как, собственно, отдалиться от ада, и приблизиться к Царству в реальной жизни, если ее законы в корне противоречат законам этого самого Царства? Здесь стоит, хотя бы на миг вспомнить эти правила, обозначенные однажды Христом, сказавшим, что счастливы нищие, плачущие, алчущие и жаждущие, милостивые, чистые сердцем, миротворцы, изгнанные из-за правды, терпящие гонение и насмешки из-за веры во Христа…

Перебирая в уме образы этих «счастливцев», любой нормальный человек наверняка улыбнется, успокоив свою совесть тем, что витиеватый язык восточной мудрости и по сей день богат на красивые метафоры, не говоря уже о тех временах, когда это было сказано. Но меж тем, очевидно, что абсурдность этих правил (традиционно именуемых «Заповеди блаженств») - с точки зрения норм обычной жизни – прямое следствие того, что мир, живущий по законам похоти и зла, не может принять ту самую совокупность совершенств, скрывающихся в недрах указанных правил. Но почему? Просто лишь от того, что живущие «правильно» представляются ненормальными, блаженненькими, или, как говорят, «ударившимися в религию», так как они не ругаются нецензурно, не курят, не пьют, не создают отношений «на стороне», и вообще постятся и ходят церковь?

Жизнь разнообразна, и ни законы государства, ни правила и распорядок рабочих коллективов не предусматривают обязательность (не-) соблюдения нравственных норм с точки зрения евангельской этики (это философ В.Соловьев в XIX веке рассуждал о том, что законы и право – суть инструменты, предотвращающие превращение общества в ад). И, тем не менее, людей, по слову Спасителя, «мира сего» так невыносимо раздражает даже присутствие вблизи себя верующего человека (то есть живущего по нормам, присущим христианам с первых веков, а не «верующего в душе» - эти способны на самые широкие компромиссы с совестью). Так какая же струна человеческой души так отвратительно дребезжит у людей «мира сего», столь старательно отторгающих от себя тех, кто пытается строить собственную жизнь по законам правды Божией? Прощение. Будучи наиболее выразительным качеством, свойственным Богу, прощение есть признак присутствия живой любви и в человеке, и, тем самым, сближающим его с Творцом качеством.

Действительно, как интересно, всматриваясь в старые фотографии своих предков и родственников, находить что-то общее с собой: нос отца, брови матери, улыбку бабушки, руки прадеда, и так далее. Но в какой степени должно быть интересно всматриваться в Лик Творца, и находить в самом всматривании радость от того, что ты не просто индивид или индивидуальность, а личность, на которой, словно тень, лежит Его присутствие, и думать о том, что у меня и у Тебя, есть много общего: момент встречи, расставания, поиска и новой встречи. Я не могу забыть тех моментов, когда Он и я встретились, и Он открыл мне то, чего я раньше не знал. Невозможно – я верю - то, чтобы и для Него эти моменты были чем-то незначащим. И хотя нас, грешников, бесчисленные ряды, каждый из нас – это заплутавшая овечка, ради которой Он бросает девяносто девять остальных овец. Прощение роднит человека с Богом. А потому, всякий раз испрашивая прощения грехов у Бога, которые как долги нависли над человеком, необходимо испытывать себя на предмет прощения собственных должников – тех, людей, чьи поступки и слова больно обожгли некогда ранее. Это так важно, что Господь специально оговаривает необходимость прощать друг другу грехи в качестве условия принятия Им молитвы. Однако нередко напряженность отношений между людьми доходит до такой степени, что раздражение и негодование перерастает из скрытых форм в открытые, и постепенно назревавший конфликт лишь набирает обороты, вовлекая враждующих в своего рода дуэль, конец которой может быть положен исключительно полным и безапелляционным поражением противника. И если один из противников все-таки осознает, что так дальше нельзя, что закон Евангелия требует простить грехи брата «до седмижды семи», то есть до пяти ста раз на день, что надо найти способы примирения и взаимопрощения, то это будет той самой победой, которыми верующие достигают Царства Небесного. Но если этого понимания не будет, то, надо полагать, и развязка затянувшегося конфликта лишит соперников этого Царства в самом прямом смысле.

И ради того, что образно показать, как много Бог прощает человеку, и сколь ничтожны наши огрехи друг перед другом, Иисус Христос простирает перед учениками словесное полотно своей притчи о немилосердном заимодавце.

Суть притчи в том, что астрономическая сумма – 10000 талантов – грехи человека, словно долги, которые могут быть не только искуплены делами веры, но и попросту прощены царем, то есть Богом. И лишь собственное немилосердие человека, получившего столь щедрую милость, может вернуть его в положение злостного должника, участь которого весьма незавидна.

Смириться и простить нанесенную обиду – дело огромного мужества. Кажущееся в этом случае публичное поражение обманчиво в контексте вечности. Именно поэтому святоотеческие наставления не раз отталкивались от этого евангельского текста, чтобы дать христианам деятельную основу собственного совершенствования. Так, святитель Феофан Затворник говорит о том, что душевное равновесие приходит не в победах в бытовых стычках, а в безропотном перенесении их. Эта сложная наука постепенно достигается молчанием уст, а затем приводит к той мысли, что без страданий, без этих самых поражений спасение и вовсе невозможно. Другой учитель Церкви – Иоанн Златоуст – подбадривая паству, говорит о том, что из наносимых обид христианин вообще может спокойно получать духовную «прибыль»: 1) отпущение собственных грехов; 2) терпение и великодушие; 3) кротость и человеколюбие; 4) совершенное истребление гнева. В конце концов, «церковная ластовица» завершает свою мысль тем опытным суждением, что не умеющий враждовать, не знает и печали, но наслаждается радостью.

Таким простым образом Евангелие учит тому, как могут быть списаны наши долги, и как приобрести «прибыль», имеющую ценность только в Царстве Небесном. Аминь

Иерей Дионисий Зубан.

Наверх